reflection of eternity.
Как люди входят во взрослую жизнь и что при этом чувствуют я знала из несчетных передач с кричащими названиями и из разговоров растерянных родителей тех, кто находится в стадии так называемого переходного возраста. У меня этот период прошел относительно спокойно, не считая мрачных записей в электронном дневнике, которые, впрочем, были написаны для красоты, ну и, пожалуй, забавы ради. Я не ощущала перехода на новый этап жизни.
Тогда.
До окончания любимой школы, о которой с тоской я так ни разу и не вспомнила, и до сегодняшнего дня. Перечитывая зарубежную классику, я вдруг вспомнила о романе "Унесенные ветром" и решила, что не прочь внести в мою холодную жизнь толику сентиментальности. При чтении все больше я стала понимать, что сентиментальностью тут и не пахнет и вообще книга о том, как пройдя горячими путями войны, капризная красивая девушка стала взрослой женщиной. Я смотрю на свои руки и не узнаю любимый и ненавистный город Орджо. Смотрю на перламутр неба и легко-голубую дымку над морем. И ненавижу.
Adult. Взрослый человек.
И тут я вдруг четко поняла. Не будет ни подмостков роскошной сцены старого театра, ни ярких плакатов с громким именем. Также как не будет человека, который скажет: "Давай разделим твое одиночество вместе".
Одна.
Это слово не пугает, как, впрочем, и не приводит в восторг. Это просто факт. Тихий домик на окраине Лондона уже не мечта. Холодный расчет. В Лондоне выгодно работать финансисту. Всего лишь финансисту.
Вся радость и надежды. Все мечты и страхи. Все то, что подарили мне друзья и не только. Все прошлые счастливые часы перечеркнуты одним днем. Перед глазами как в бреду все еще плывут строки из знаменитого романа, а в ушах ласково шепчут скрипки "Танго Пьяцолла".
- Ну здравствуй,жизнь, - бесцветно говорю я.
- Добро пожаловать, Кэт, - ответила жизнь с улыбкой Бена Барнса, которую я так... ненавижу.
Тогда.
До окончания любимой школы, о которой с тоской я так ни разу и не вспомнила, и до сегодняшнего дня. Перечитывая зарубежную классику, я вдруг вспомнила о романе "Унесенные ветром" и решила, что не прочь внести в мою холодную жизнь толику сентиментальности. При чтении все больше я стала понимать, что сентиментальностью тут и не пахнет и вообще книга о том, как пройдя горячими путями войны, капризная красивая девушка стала взрослой женщиной. Я смотрю на свои руки и не узнаю любимый и ненавистный город Орджо. Смотрю на перламутр неба и легко-голубую дымку над морем. И ненавижу.
Adult. Взрослый человек.
И тут я вдруг четко поняла. Не будет ни подмостков роскошной сцены старого театра, ни ярких плакатов с громким именем. Также как не будет человека, который скажет: "Давай разделим твое одиночество вместе".
Одна.
Это слово не пугает, как, впрочем, и не приводит в восторг. Это просто факт. Тихий домик на окраине Лондона уже не мечта. Холодный расчет. В Лондоне выгодно работать финансисту. Всего лишь финансисту.
Вся радость и надежды. Все мечты и страхи. Все то, что подарили мне друзья и не только. Все прошлые счастливые часы перечеркнуты одним днем. Перед глазами как в бреду все еще плывут строки из знаменитого романа, а в ушах ласково шепчут скрипки "Танго Пьяцолла".
- Ну здравствуй,жизнь, - бесцветно говорю я.
- Добро пожаловать, Кэт, - ответила жизнь с улыбкой Бена Барнса, которую я так... ненавижу.